Андрей Фурсов
Арнольд Тойнби, который вовсе не любил Россию, тем не менее заметил, что русская экспансия всегда носила оборонительный характер. Русские стараются отодвинуть границы как можно дальше, потому что Россия не защищена ни с запада, ни с востока.
Важно также формировать новую мировую повестку дня, социальный проект, который способен стать фундаментом нового порядка, альтернативного нынешнему. Россия не может противостоять Западу только на евразийской площадке. Для успеха необходима мировая альтернатива, создание союзных анклавов и действия на территории противника, по крайней мере, информационные. На данном этапе речь может идти о готовности защитить наших геополитических сторонников.
Конечно, лучше жить со всеми в мире, но в мире нас не оставят. Клинтон в 1995 году, выступая перед американскими военными, сказал: мы позволим России быть, но мы не позволим ей быть великой. Но дело-то в том, что невозможно удержаться на одном уровне: либо ты возрождаешься в качестве великой державы, либо ты распадаешься. Надо помнить также: мы до сих пор существуем потому, что у нас есть средства нанести неприемлемый ущерб Соединённым Штатам. Если бы этого не было, то с нами поступили бы так же, как с сербами, ливийцами и другими. Мы до сих пор живём на советском военном фундаменте, который создавали, кстати, затянув пояса.
Нужно учитывать и ещё одну вещь: мировой системный кризис. Его следует использовать в своих интересах как ту волну, которая позволит наши слабости превратить в силу. По принципу дзюдо.
Ухудшение отношений с Западом – долгосрочный процесс, надо быть готовым к этому. При этом надо понимать, что неолиберальная экономика не даст нам возможности даже выдержать это противостояние, не то, что выиграть. Единственный выход – мобилизационная экономика. И тут возникает серьёзная проблема. Нынешние элиты, большая их часть, не готовы к переходу на рельсы мобилизационной экономики, они будут просто саботировать этот процесс. Эти люди воспитывались в привычке к комфортной жизни, вряд ли их устроит долгосрочное противостояние.
Страна за 30 лет набрала очень мощную либеральную инерцию и безболезненно процесс остановки и нового поворота не пройдет. Население, я уверен, этот поворот поддержит, но вот насколько руководство готово идти по этому пути, мы увидим в ближайшем
будущем.